— В Старый город — вот куда мы должны отправиться, — заявил он. — Если где-то и есть ответы, искать их нужно там. Старая Флоренция составляла весь мир Данте.
Мужчину грубо втащили через проем обратно в базилику.
Как только ее хватка ослабла, Эрнесто попытался вывернуться, но давление тут же возобновилось. Его мышцы опять парализовало, и он едва не задохнулся от боли.
Лэнгдон попытался сообразить, что все это значит. На Джорджо Вазари — художника, архитектора и писателя шестнадцатого века — он сам часто ссылался как на «первого в мире искусствоведа». Хотя Вазари написал сотни картин и спроектировал десятки зданий, его главным наследием была эпохальная книга «Жизнеописания наиболее знаменитых живописцев, ваятелей и зодчих» — сборник биографий итальянских художников, который и по сей день остается необходимым пособием для всех, кто изучает историю искусства.
Когда группа, переступив порог, вошла в грандиозное святилище, Лэнгдон еще раз убедился, что Айя-Софии нужно лишь мгновение, чтобы потрясти человека самими своими размерами.
Шеф ощущал странную легкость; он знал, что с завтрашнего дня весь мир только и будет говорить что о катастрофе, в которой он сыграл весьма существенную роль. Если бы не я, этого бы не случилось.