— Такой высокий, — продолжала девушка. — Зеленоглазый.
— Ну разумеется. — Феррис вынул из кармана телефон и посмотрел на дисплей. — Ах, черт, разрядился, пока я говорил. Похоже, полностью. — Он взглянул на часы. — Венеция уже скоро. Придется подождать.
— Доктор Феррис? Я Сиена Брукс. Я тоже врач. Работаю здесь, во Флоренции. Вчера ночью профессор Лэнгдон был ранен в голову. У него ретроградная амнезия, он не помнит, кто он и что с ним происходило последние два дня. Я пытаюсь ему помочь — вот почему я здесь.
Лэнгдон умолк — между ним и его спутницей снова пролегло какое-то странное отчуждение, и он шел, стараясь понять, как уживаются в ней пылкие эмоции и научная отстраненность.
— Завтрашнему дню, — перебил ее шеф. — Эту дату Зобрист обвел кружком в моем календаре. И она же значится на табличке.
Руки доктора Сински, смотревшей видеосюжет в кабинете шефа на борту «Мендация», дрожали. Хотя она повидала в жизни немало ужасного, этот необъяснимый фильм, который снял перед самоубийством Бертран Зобрист, наполнил ее смертельным холодом.