Лэнгдону пришла на память отвратительная сцена из «Крестного отца».
И в это мгновение вагон наполнился оглушительным грохотом — поезд «Фреччардженто» ворвался в горный туннель.
Марта прикрыла руками живот. Ей очень не понравилась эта косвенная угроза еще не родившемуся младенцу.
— Нет, — твердо ответила Сиена. — Люди тысячелетиями развивались шаг за шагом, попутно изобретая новые технологии: научились обогреваться, добывая огонь трением, создали сельское хозяйство, чтобы прокормиться, разработали вакцины для борьбы с болезнями; а теперь на очереди генетические инструменты, которыми мы сможем приспосабливать наши тела к меняющемуся миру. — Она помолчала. — Я считаю, что генная инженерия — всего-навсего очередной этап долгого человеческого прогресса.
Лэнгдон побывал однажды в дворцовой тюрьме и, к своему удивлению, понял, что самыми страшными были не нижние камеры у воды, которые часто заливало, а камеры на верхнем этаже самого дворца, называвшиеся piombi из-за свинцовой крыши, под которой летом было нестерпимо жарко, а зимой невыносимо холодно. Знаменитый любовник Казанова, осужденный инквизицией за блуд и шпионаж, просидел в piombi пятнадцать месяцев, а затем бежал, обманув охранника.
— È chiusa, — окликнул их какой-то старик, увидев, что они подходят к двери. — È il giorno di riposo.