Держась около воды, Лэнгдон, Сиена и Феррис протискивались сквозь густую толпу на Рива-дельи-Скьявони, чтобы попасть на площадь Сан-Марко с юга, где она подходит к морю.
Он аккуратно наклонил печать еще раз, чтобы снова проверить стеклянный конец, и внутри опять что-то перекатилось. Через секунду со стеклышком в торце цилиндра произошло нечто совершенно неожиданное.
Отец зародышевого манипулирования. Кусочки головоломки в сознании Лэнгдона мало-помалу складывались в цельную картину. К сожалению, картина эта пугала его все больше и больше.
Дождь перестал, и вся хорошо освещенная улица была Лэнгдону отчетливо видна. Спрятаться было негде.
Боль в голосе Сиены заставила Лэнгдона вынырнуть из раздумий, и он кивнул, признавая ее правоту.
Айя-София украшена золотыми пластинками в еще большем числе, чем собор Сан-Марко; но мало того — «Айя-София» в переводе с греческого означает «Священная Премудрость».