Базоян кивнул, и Макс с Габазовым вышли из номера. Пока Эдик запирал за ними дверь, Роза с пузырьками нашатыря и успокоительного подошла к Марине.
– Д… да… – она перестала дергаться и смотрела на него, судорожно дыша. – Вижу… Труп здесь?
Эдик подхватил свой борд и пошел к началу горнолыжного спуска. Снежное облако окончательно заслонило собой лесную окраину, всякая видимость пропала, и Марина поспешила за Базояном, бросая взгляд в небо. Странной птицы там уже не было, и девушка вновь почувствовала нарастающий страх. В спину снова уперся чей-то пылающий злобой взгляд, и она торопливо встала на свою доску. Эдик взял в руку меч, словно лыжную палку, и начал спуск, даже не оглянувшись на неё. Марина лихорадочным движением надела очки и устремилась следом.
– Офигенно сложный пароль! – оценил тот, нажимая кнопки. – Но их подход к понятию «инкогнито» мне нравится!
Вождь злобно окрысился. Куда уводить? Объединившиеся враги не перестают преследовать его. Куда бы он ни направился, их следопыты отыскивают следы, и по ним рыщут крупные отряды воинов. Если бы не частые снегопады, его племя давно нашли и перебили. Спасает только пурга, надежно заметающая следы. После каждой метели для Синзяо наступает затишье, во время которого можно отдохнуть от постоянного страха быть обнаруженным в любой момент. Но племя нуждается в пище, и передышки не бывают долгими. Охота распыляет силы и не всегда бывает удачной, и риск попасться на глаза охотникам врагов слишком велик. Всех, встреченных в тайге, не перебьешь, кто-нибудь да скроется, доберется до своего стойбища, и вот уже за Синзяо вновь гонятся многочисленные отряды вчерашних плательщиков дани. Слишком непонятно сейчас, как и где разместились племена, – столько вождей народа Великого Дракона пожелало переселиться в брошенные стойбища Белых Великанов, в большие и просторные деревянные чумы, в которых тепло в лютый мороз и прохладно в знойную жару. Запросто можно столкнуться с целым племенем, идущим к новому месту обитания, хотя ещё луну назад в этих местах бродили лишь дикие звери.
Раздосадованные воины продолжили обшаривать заросли, как вдруг один из них вскинул копьё в предостерегающем жесте.