– И у меня! – подхватила Оля. – Их надо забрать! Мальчики, сходите с нами в коттедж!
– О Лицуро и Чиуке Белые Великаны не говорят ни слова! – Меняла, узнав, что его не станут лишать жизни за нерасторопность, несколько осмелел и принялся бахвалиться: – Но я хитер, как старый лис! Я подслушивал их разговоры везде, где только мог! И кое-что услышал! Думаю, имен Лицуро и Чиуки Белые Великаны не знают, ибо они им безразличны. Зато две женщины белых людей в разговоре друг с другом упомянули, что старейшины и шаманы позволили двум чужакам поселиться в долине Су! Я думаю, речь шла как раз о коварном Лицуро и подлой Чиуке!
Понять, о чем идет речь, Лицуро не мог, лишь небесные глаза торговца, не отрываясь ни на миг, смотрели столь пристально, будто великан сейчас разглядывает его душу. Охотнику вновь стало не по себе, и вновь это чувство быстро улетучилось, будто изгнанное дуновением загадочного ветра. Наконец их непонятный разговор закончился, и торговец едва заметно кивнул. Его дочь подошла к горящему неподалеку костру и вынула из волос заколку. Тяжёлые кольца косы рухнули вниз, распрямляясь до самых бедер юной девушки, и она осторожно забросила косу за спину. Приблизившись к огню едва ли не вплотную, девушка круговыми движениями четырежды пронесла заколку над пламенем и вернулась к отцовскому прилавку.
– Тут нет никого! – выдохнула Марина, чувствуя, как тяжёлыми ударами бьет в висках кровь.
Оля бросилась к двери, распахнула её и врезалась в стоящего на пороге Эдика. Выпотрошенный Базоян покачивался, стоя в луже крови, его разодранное в нескольких местах горло пузырилось кровавой пеной, не давая губам произносить слова.
– Надо быстрее уходить отсюда! – Макс вскочил на ноги и подхватил Марину.