– А вы всё ещё сомневаетесь? – пожал плечами тот.
– И хрена ль тогда мы тут заседаем? – поинтересовался Сиротин. – Отчего сразу не позвонили – он бы дверь и открыл.
Ну, если не считать выбитых стекол и простреленных дверей… Проходя по коридору, он присел около убитого охранника и разжился парочкой магазинов к автомату, в его оружии оставалось менее десятка патронов. Ещё одна обойма к пистолету – и хорош… воевать пришлось бы голыми руками. «Если бы дали», – подумал он, спускаясь на улицу.
Но мой доктор чем-то ощутимо озадачен. Взволнованно ходит по комнате и что-то бормочет себе под нос.
– Увы… – развожу смущенно руками. – Мне этого не объясняли…
Гальченко взял из рук Чернова тонкую папку и раскрыл. На некоторое время в кабинете воцарилась тишина. Полковник занимался своими бумагами, изредка делая какие-то пометки в блокноте, а его собеседник молча переворачивал подшитые в дело листы бумаги. Он не торопился, читал вдумчиво и, взяв со стола лист чистой бумаги, делал на нём какие-то записи.