— О, ты переоделся уже? — спрашивает меня Ленка, едва ввалившись в квартиру.
И тут меня осенило! Точно! Почти бегом с этой книгой в руках я вернулся в зал. Кажется, что-то видел такое. Ага, вот оно!
— В таком случае, мне остаётся только принести Вам свои самые искренние извинения, группенфюрер, — Борман картинно разводит руками и сокрушённо вздыхает. — И ведь я сразу, сразу сказал, что это чья-то ошибка.
— Очень, очень скверная песня, Саша. Никогда больше не вспоминай её, это очень гадкая песня!
А теперь… теперь война. Всё, мои знания будущего окончательно утратили свою ценность. Война. Такого у нас точно не было.
— Свет, прекрати! А хобот был вкусный, верно?