Со смертью папы, к Свете пришёл… нет, не голод, конечно. Нехватки еды не было и в помине, но и былого достатка тоже не стало. Всё-таки раньше две трети денег в семью приносил папа, а теперь Светина пенсия и мамина зарплата школьной учительницы рисования едва-едва позволяли им сводить концы с концами. Причём они ещё ухитрялись немного помогать престарелым папиным родителям — деду Серёже и бабе Лене, те ведь жили на одну пенсию, а её, вообще-то, и на еду особо не хватает, не говоря уж про лекарства.
— Ничего страшного, Света, у меня с собой ещё есть. Вот, возьми, пожалуйста. И не стесняйся звонить в любое время суток, тебе обязательно помогут, обязательно.
А вот одеть отмытую Ленку не во что было. Её возраста девчонок у нас не было в квартире. Идти в поисках одежды по другим квартирам в половине пятого утра не слишком удобно. У тёти Зины ночные рубашки её дочери оставались ещё, она дала одну (дочь у неё давно выросла и замуж вышла, но рубашки старые её остались), но белья не было. Вот тут-то я и отыгрался. Ленка мне тогда свои трусы приносила девчачьи. Ну, а теперь моя очередь! По размеру ей только мои вещи и подходят. И пришлось Ленке мои трусы и майку натягивать, а сверху уже ночную рубашку.
— Лена, ну все ведь живут как-то. Со временем всё наладится, отдадим мы этот несчастный кредит.
Женщина опять что-то сделала, и её ребёнок снова хныкнул, на этот раз — два раза. И вот после этого…