— Не говоря об их доспехах, — сказал Каладин.
— И что вы тогда сделали? Стали жить без предводителей?
Кровь предков, подумал он, поднимаясь на верхушку маленького каменного холма. Что со мной происходит?
Следующий удар едва не выбросил его из стойки. Он стиснул зубы, вложил весь вес в оружие и просто подставил его под следующий удар паршенди. Клинки скрестились с яростным звоном, выбросив ливень искр, как будто в воздух взлетели капли расплавленного металла.
Адолин поторопился выкрикнуть приказы, хотя у него из головы не выходили слова отца, последнее послание Гавилара и подозрительный взгляд короля. Да, будет о чем подумать во время долгого пути в лагерь.
Он положил руки на деревянный подоконник. В окне не было стекла, и он почувствовал дуновение ветра. Спрен ветра порхал от одной палатки к другой. На стенах комнаты висели щиты, пол покрывал толстый красный ковер. Вдоль стен стояло несколько мягких стульев, таких же, как и тот, на котором сидел Каладин. Комната — «малая» приемная — была больше всего их дома в Хартстоуне, включая операционную.