— Так причем здесь Бабаб… — спросил Моаш.
Камень подошел и встал рядом с Каладином, за ним Сигзил. Огромный рогоед рядом с маленьким тихим азийцем. Забавный контраст. Кожа Сигзила была темно-коричневой, но не черной, как у некоторых паршменов. Обычно он предпочитал молчать.
— Моаш, со мной, — приказал Каладин и торопливо пошел к их мосту.
— И весь мир разлетелся на куски! — крикнул Карта. Его спина выгнулась, глаза расширились, на щеках выступили красные пятна. — Утесы затряслись от их шагов, и камни устремились в небо. Мы умираем! Мы умираем!
— Прошу прощения, Ваша Светлость. Я слишком увлеклась разговором. И допустила небрежность.
Все заняло не больше нескольких мгновений. Враг отступил, оставив на камнях двух мертвецов. В отряде Каладина потерь не было. Они продолжали держать строй в виде ощетинившейся буквы «V», хотя один из солдат шагнул назад и достал бинт, чтобы перевязать рану на бедре. Остальные сомкнули ряд. Огромный большерукий солдат сыпал проклятьями, но ранение оказалось легким. Через минуту воин был уже на ногах, но на свое место не вернулся. Вместо этого он встал в самое защищенное место — в основание клиновидного строя.