Но он не мог. Не мог двигаться. Не мог думать. К своему стыду, он смог только закрыть глаза и соскользнуть в беспамятство.
Каладин встал перед мостом. Паршенди с луками уже ждали по ту сторону расщелины, спокойно глядя на приближающуюся армию. Они уже поют? Каладину показалось, что он слышит их голоса.
— После смерти Гавилара, — сказал Далинар.
— Умру, — ответил Моаш, не оборачиваясь. — И там, на поле, а не здесь, через неделю мучений.
Камень кивнул себе, потом указал на мешочек.
И они шли очень медленно, сбившись в кучу, так что если паршенди сумеют убить одного человека, остальные запнутся об него. А если упадет несколько, то равновесие нарушится так, что мост упадет, наверняка.