Каладин вытер лоб, в упор поглядел на Газа, потом вернулся к своим людям. Еще было время позаниматься, пока горн не позовет бригаду на завтрак.
Руки Каладина перестали трястись. Он знал, что надо делать. Он сделал прижигание с точностью, удивившей его самого, сказалось долгое обучение. И нужно все еще прижимать артерию — прижигание не удержит артерию надолго, — но две техники вместе точно сработают.
В это мгновение что-то изменилось. Кал почувствовал волну энергии, смывшую боль, дубинка стала легче перышка. Он крутанулся и ударил дубинкой Джоста по руке.
— Хорошо, хорошо, — сказал Адолин. — Допускаю, что я говорил нечто подобное. Возможно, я неточно выразился. По меньшей мере я не имел в виду, что это безумие повлияло на тебя.
Появился дымящийся нож, и Каладин, поколебавшись, взял его. Тефт потерял слишком много крови, шить очень рискованно. Но одним поворотом ножа Каладин оставит слишком глубокий шрам. Плечо Тефта потеряет подвижность, он не сможет носить копье.
— Если не о выживании, то о чем? — Каладин наконец сумел снять сапог. Он перешел к следующему в линии и замер.