Он остановился около каменного кряжа, оперся о него спиной, заставив траву спрятаться, и посмотрел на восток, через Разрушенные Равнины. Там его дом. Его склеп. Жизнь, из которой его вырвали. Бригадники смотрят на него как на предводителя, спасителя. А он раскололся, как камень, здесь, на краю Разрушенных Равнин.
Каждая смерть приближала их к катастрофе. Потребуются недели, чтобы натренировать людей. Он потеряет половину бригады — возможно даже больше, — прежде чем они будут готовы сражаться. Не слишком хорошо.
— Мы пройдем по нашему мосту, Матал, — ответил Каладин. — Мы только что пересекли расщелину. Нам надо отдохнуть.
— Мгновение назад ты сказала, что тебе это нравится.
— Раньше я любовалась тем, как ты сражаешься, — сказала Сил. — Сейчас я едва помню это. Мои воспоминания, они какие-то спутанные. Как будто гляжу на тебя сквозь дождь.
Он сидел, подобрав коленки и обхватив ноги руками, и пытался избавиться от тупой боли в сердце. Какое лекарство надо принять? Какая перевязка остановит слезы, бегущие из глаз? Он должен был спасти ее.