— Хмм, — тепло заметила она, — похоже, я что-то пропустила. Все смотрят. Будут разговоры.
Он спускался по ступенькам, и полупрозрачная бело-голубая фигура спускалась рядом, на похожем на качели сидении. Веревки качелей исчезали в нескольких дюймах над головой Сил.
Он замолчал, подходил другой бригадник. Каладин не сомневался, что только он и Камень видят Сил, и не хотел, чтобы думали, будто он разговаривает сам с собой.
За ним следовала группа из двадцати девяти человек. Рабы. Воры. Дезертиры. Иностранцы. И даже несколько человек, виновных только в нищете. Те, кто пошел в мостовики от отчаяния. Любая плата лучше, чем ничего, и им пообещали, что, если они останутся в живых после ста забегов с мостом, их повысят, назначат наблюдателями. Тогда, с точки зрения бедняка, они будут купаться в роскоши. Тебе будут платить за то, что ты стоишь и куда-то там глядишь. Что за безумие? Как будто стать богатым, почти.
— Армии нужно много людей, темнорожденный. Первыми я беру добровольцев, но армию необходимо пополнять. Лорд-мэр, мой кузен, взял на себя обязанность — и честь — решить, каких людей можно послать.
Далинар осмотрел себя. На нем была украшенная золотом одежда, хотя не такая роскошная. Где он? Какое сейчас время? Ему нужны эти ключевые сведения, чтобы Навани сумела записать, а Джаснах исследовать и доказать — или опровергнуть — истинность видений.