Иногда, во время наших экспедиций, мы встречались с местными, прочитала она. Не паршменами. У народа Натана бледно-голубая кожа, широкие носы и похожие на шерсть белые волосы. В обмен на подарки — обычно еду — они показывали нам места охоты на большепанцирников.
— Дыхание Келека, — выругался Тефт. — Темнее, чем в желудке у рогоеда, вот наше положение. Она хочет, чтобы нас всех убили, Каладин.
Но коснуться Клинка… Его затошнило. Клинок Осколков воплощал в себе все, что Каладин ненавидел в светлоглазых, и мгновение назад он убил самых дорогих Каладину людей. Нет, он не собирается войти в легенды таким образом. Каладин поглядел на свое отражение в безжалостном металле, опустил руку и отвернулся.
— Пошли, — сказал Камень, махнув рукой. — Увидишь — поймешь.
— Гавашоу мертв. Я должен вернуться к хозяину.
Каладин ждал продолжения, но не дождался. Он опять прошел мимо Четвертого Моста; многие из его людей расслабились, прислонившись стеной к стене барака, — они ждали, когда полуденная тень накроет их. Редко кто сидел внутри. Сидеть внутри весь день слишком печально, даже мостовику.