Решил вернуться в приемную — там дядька сидит за столом, а я, когда заходил, с ним поздоровался. То есть мы как бы знакомы. Вот к нему и обращусь за помощью — наверняка он не станет ко мне цепляться и выяснять, откуда я здесь взялся.
— Это сколько же у вас ресурс ходовой? — воскликнул тот же лейтенант. Старшой лейтенант.
— Интендант, я, — говорит, — первого ранга.
Друг мой замирает в нерешительности, а мне не страшно — я штатский.
— А где мы сварщика возьмём? — взбеленился наш бригадир дядя Вася Маркелов.
Зато имеются пулемёты — вот они и есть самые сложные из машин. Ну да меня к ним не тянет — я и при лошадях неплохо устроился. Понадобится — разберусь. А как называются все части винтовочного затвора мне Кобыланды рассказал — он трёхлинейку знает назубок и даже слова не коверкает, когда называет. Это, когда нас на стрельбище водили. Так-то, в обычной жизни оружие где-то хранится отдельно от солдат — его выдают только часовым. То есть похоже на то, что в моё время.