Стихии утихли и мы снова опустились на землю в небольшой выжженный круг под нами, а я все цеплялась за него не в силах расстаться и разжать свои руки, что бы выпустить его из своих объятий. Только одна мысль об этом принесла мне боль. Он отступил с черного пятна, на зеленую траву и встав на колени уложил меня и тут улегся рядом не разжимая моих и своих рук на моем теле. Слишком крепко прижимал к себе, что подсказало мне, что он тоже не остался равнодушным участником нашего единения. Распластавшись по нему, я терлась щекой о его мохнатую грудь и покусывала горошинки его сосков и тут же почувствовала как его плоть снова настойчиво упирается мне в бедро. Я подняла счастливое лицо, заглядывая в его глаза и впервые, столкнулась с незащищенным холодом и бесстрастностью взглядом Тервишесса, в котором ярко горели нежность и обожание. Я боялась поверить в то что вижу, поэтому поторопилась насладиться этими непривычными для меня чувствами, исходящими от него. Подтянувшись по его телу, я начала выцеловывать его лицо. Глаза, брови, щеки, скулы и губы и даже клыки не остались без моего внимания. И иногда не сдержавшись, я шептала.