Семнадцатого августа, завершив все дела на месте боя и переехав в Капитолий, Александр спокойно сел подводить итоги последних нескольких месяцев.
— Да в самом прямом. На плац-параде маршировать в сверкающем мундире ума много не надо. А как такие офицеры воюют, показала Таврида. Не все, но многие вышли совершенно не годными к настоящим, а не карточным боям.
— Нужно вводить оружие, которое бы стреляло не хуже английского.
— Да. Но, как и в первом случае, она не должна повредить моему образу, характеру, мыслям и памяти.
Как и планировалось, неполная разборка винтовки, необходимая для ее обслуживания в полевых условиях, делалась без инструмента вовсе, а полная — всего лишь одной отверткой. Взаимозаменяемость деталей, легкое обслуживание и ремонт, хороший баланс, позволяющий быстро прицеливаться навскидку, отменная кучность при скорострельности до десяти выстрелов в минуту при мягкой отдаче — все это в сумме создавало эффект довольно надежного оружия. Александр получил то, что хотел. Но расслабляться было рано, ибо теперь встал новый вопрос — об организации производства, причем не только оружия, но и боеприпасов. Архисложный вопрос! Так как для его решения не было никаких условий и возможностей.
— Боюсь, но если не пробовать, то никогда не узнать, получится или нет то, что ты задумал. Нужно придумать, как укреплять общество, которое последнее время потихоньку загнивает. Я не хочу моему Отечеству участи Франции, где чуть ли не каждое десятилетие происходит какая-нибудь буча или революция. Оно нам надо?