— Бедная девочка, — искренне вздохнула ее величество, — а про свою болезнь ты совсем ничего не помнишь?
— Не настраиваю, а открываю глаза. Ты думаешь о ней слишком хорошо… а я уже раскусил. Зуб даю, Анирия мечтает, что принц ради нее пойдет против родителей… и она станет принцессой.
Лекарь, снова занявший место в карете рядом с Иллирой, неприметно хмурился, поглядывая в закрытое окно, а сама она, отложив бесполезную книгу, упорно о чем-то думала. Девушке очень не нравилось все, что она узнала за последние дни. Было назойливое ощущение, что жизнь вдруг ускорилась в несколько раз. И не сама ускорилась, а ее настойчиво подстегивают все, кто знает и понимает в самых тайных интригах и политических играх намного больше остальных, простых обитателей. Это походило на весенний ледоход на их спокойной в другие времена года речушке. Приезжающие с верховий купцы рассказывали что там уже нахлынуло с холмов половодье, подняло льды, ломает мосты и заливает рыбацкие хижины. А у них еще крепко стоял зимник и ребятишки катались по льду на санках и ледянках. Но едва заслышав грозное слово половодье, матери спешно отбирали весь зимний инвентарь и запирали неугомонных чад дома, до того времени пока схлынет ледоход. Вот и королева, похоже, пыталась удержать принца какое-то время во дворце, привязав его к дому новой фавориткой… но этот замысел провалился.
— Ну как же, это Анирия из озерного края, высокая такая, помните?
— А если — стремления заставить его как можно быстрее до конца осознать свои права и обязанности?
Отправится в такое продолжительное путешествие с непроверенным в деле начальником охраны еще два дня назад Кандирд и сам счел бы великой глупостью, и такая резкая перемена мнения не сулила ничего хорошего.