– Вот еще что. Я не забыл, кто мне помог разобраться с Кулинарным делом, поэтому держи. Это кольцо на Силу я тебе дарю просто так. Посмотри на разницу в добыче руды с ним и без него, а завтра вечером поговорим, – я протянул Альту одно из своих колец, всеми силами стараясь надавать по лапам своей жабе, которая кричала, что это грабеж и расточительство. Спокойно, зеленая, это реклама!
Я перевел глаза на плечо, которое укусил волк. Мать моя женщина! Кровь! Я первый раз за все время игры в Барлиону, что Охотником, что Шаманом, вижу кровь у игрока! В игре было очень строго с ее отображением – ее не показывали никогда. Вернее, раньше не показывали, сейчас я прекрасно вижу, что с моего плеча тонкой струйкой течет красная жидкость. Убрав следующие пластины и освободив из зажима лапу волка, я поднялся и, слегка пошатываясь от внезапно навалившегося головокружения, двинулся по направлению к выходу. Волк кусал меня каждый раз, когда я убирал пластины с его пальцев. Оба плеча, получив по два укуса, очень сильно кровоточили, крови уже вытекло столько, что можно было насобирать целое ведро. Интересно, откуда ее во мне столько? Хотя, неважно. Волк уселся возле капкана и принялся вылизывать свою лапу. Лапу он залечит, закуска в виде олененка есть, а то, что я испытание не прошел, не так уж и важно. Главное, сделал то, что считал правильным. Окинув на прощание взглядом комнату с сидящим волком и торчащей головой олененка, я двинулся по направлению к увлекательному походу по тросу.
Два часа? Согласен, именно такое ограничение установлено в Барлионе на возрождение после смерти. Но я совершенно не помню этих двух часов, для меня они пролетели как один миг. Прикольно. А весь срок заключения так может пролететь? Раз, и уже восемь лет прошло. Эх, мечты, мечты.
Увлекшись, я самозабвенно бил жилу, полностью отвлекшись от мира. Удар, еще удар. А это что за сообщение?
– Махан, идем, тебя начальник ждет, – пробасил стражник, который буквально неделю назад только что ногами меня не пинал. Хотя нет, пинал.