— Нет, — проговорила она, не отводя взгляда.
Сергеев встал. Пострадавший Шечков шарахнулся от него в сторону, как черт от ладана.
Сергеев сел в кресло и, нашарив на столике пачку сигарет, снова закурил.
Везде, где хоть чуть-чуть пахло властью — пряно и вкусно.
— И генерал не торгует. Он ее отчуждает и выделяет.
Он шел к морю, которое не пахло морем. Стоял апрель, солнце уже начинало припекать по настоящему. А чайки не кричали и не вились над водой. Их не было. Море было мертвым.