За Бондарева ответил Матвей, раскрасневшийся от рюмки, что твоя девица. Правда, румянец был нездоровый, пятнами по щекам.
Со своей точки, Михаил видел отчетливо четыре тела.
В укрытии, возле сгнившего ларька, их с Молчуном ждали еще два стрелка. Все было просто. Надо было выжить. Остальное не имело никакого значения. Что толку каяться, если новый грех неизбежен?
— Это ужасно, — сказала Рысина, — я вас понимаю! Остаться без связей — врагу не пожелаешь.
Мужик, все-таки, был профессионалом. Давно, правда, но был. Рефлексы притупились, скорость реакции стала недостаточной. Но если бы он был более неповоротлив, то остался бы жив. Не наверняка, но вполне возможно, что остался бы. По обстоятельствам.
— Клевета, — сказал Блинов, не краснея. — Журналистские домыслы, грязные слухи. Я — простой партийный функционер, бедный депутат, член фракции.