Сергеев с натугой вздохнул, ощущая, как ноют треснувшие ребра.
— Его спрашивай, — сказал Сергеев, указывая на Владимира Анатольевича, — кто, что и зачем. Я понятия не имею!
Рано или поздно, каждый человек открывает окружающим свое истинное лицо. С городами, как ни странно, случается то же самое. Но пока этого не происходит, настоящее лицо города видят только те, кто его по-настоящему любит.
В «Киевском Бульваре» небезызвестный Сидихин, вообще, смешал все в кучу — не разобраться. Он даже намекнул на любовную связь, между Блиновым и Сергеевым, из-за которой, якобы, и состоялось покушение. Тут же в статье, Сергеев в неявной форме изобличался в коррупции, Блинов — в участии в масонском заговоре, а группа убийц оказалась клонированными десантниками ВВС США.
Проходя мимо разрушенной церкви, с единственным уцелевшим куполом, торчавшим над полуразваленными стенами гнилой луковицей, Сергеев услышал выстрелы — стреляли экономно, короткими очередями и одиночными. Потом стрелявший дал очередь длинную, на полрожка, и замолк. Опыт — сын ошибок трудных, говорил Сергееву о том, что соваться туда, где стреляют, не следует. Но, опыт опытом, а ноги сами понесли Михаила по тропке, между двумя обветшалыми складами, ощетинившимися ржавой гнутой арматурой — там, где стреляли, находился человек. И, скорее всего, этот человек был в беде.
— Не получится, Умка. Я машину послал. Пока ты спустишься — она уже будет у подъезда.