— Нет, ну правда, мне хочется понять, как жизнь из человека уходит.
— Что значит «что-то», — хохотнул довольно Вихлянцев. — Я все успел. Теперь Саблину постепенно будет приходить конец, долго он не высидит при таком раскладе. В народе зреет недовольство, а я это недовольство умело поддерживаю и разжигаю еще больше. Так что, Валера, не бзди, скоро все закрутится-завертится.
— Вот твой носок, на полу в душевой валяется. Слушай, как ты работаешь, а? У тебя бумаги тоже вот так теряются?
«Вот и все, — подумал он равнодушно и отстраненно. — Ты хотел снять меня с должности и уничтожить, Юрий Альбертович? Ну что ж, у тебя это получилось».
Перетерпеть! Легко сказать. Чего-чего, а терпеть Сергей Саблин не умел никогда. Ему необходимо было воевать, чтобы силой оружия завоевывать свое право «не терпеть».
— Даже и не знаю, что вам ответить, Сергей Михайлович, — задумчиво проговорила заведующая танатологией. — У меня народ такой, что и не выберешь, кого можно вам предложить. Хорошего эксперта жалко отдавать, у меня тогда совсем никого не останется, а плохого Вихлянцев не возьмет: зачем ему плохой эксперт?