— Я не о скорости говорю, а о том, что ты все болячки на ногах переносишь, болеть не умеешь и не любишь, а это опасно. Дай слово, что не будешь садиться на байк, если нездоров.
Хорошо сказано. Наверное, человек, который постоянно открывал сборник стихов именно на этом месте, обладает недюжинными амбициями и страдает от своей непризнанности и непонятости. Или… Это стихотворение напечатано на одной стороне, справа. А может быть, ему нравилось не оно, а как раз то, что слева? Что же там было слева?
«Неужели снова рицин? — думал Сергей, не сводя глаз с текста заключения. — Что же это? Маньяк? У нас, в Северогорске? И что теперь делать?»
Сердце ее колотилось так, что, казалось, вся машина ходит ходуном. Глеб сидел впереди и обсуждал с Ленчиком футбольный матч, который накануне транслировали по телевидению. Глеб и Леонид. Ее мальчики. Ее сыновья. Единственные люди на свете, которые не предадут ее и которые любят ее действительно искренне.
— Только вы сами сделайте, ладно? — попросил Сергей. — Я вашей квалификации доверяю, все-таки вы кандидат наук. А то мало ли что… Не хотелось бы человека понапрасну обижать. Уж если вы придете к тем же выводам, что и он, я буду спокоен за его квалификацию, а если нет, то с чистой совестью уволю.
Тот же Коля Гаврыш, согласно правилу «кто выезжает на труп, тот и вскрывает», провел вскрытие и написал заключение, в соответствии с которым смерть старшего брата-алкаша наступила в результате закрытой черепно-мозговой травмы с кровоизлиянием под твердую и мягкую мозговые оболочки и ушибом вещества головного мозга. То есть по всему выходило, что младший брат, разозлившись на назойливого пьяницу, вмазал ему так крепко, что причинил травму черепа, повлекшую смерть. И для любого следователя и судьи, которые не обязаны разбираться в медицине, это будет именно так.