– Побойся Бога, воевода-батюшка, чай, я не душегуб.
– А как он с шарами управляется и тело скручивает тоже видел? – удовлетворившись обещанием отца, продолжала допытываться Смеяна.
Виктор резко остановился, вглядываясь в угол, образованный забором и стеной избы. Показалось или там действительно кто-то пошевелился? Не полагаясь на зрение, он стал вслушиваться в окружающее пространство. Точно, что-то такое слышится оттуда, а вот и сзади. Если лихие, то не иначе как в кольцо берут. «Ох, мама дорогая, да что же за задница-то у меня до приключений такая охочая!» – мелькнула мысль. Ножи сами собой скользнули в руки из чехлов, прикрепленных к предплечьям, в которых находилось по два клинка. Что ни говори, но та встреча в лесу оставила после себя неизгладимое впечатление.
– Отчего не показать. Вот только нужно либо щит деревянный, либо стену, в какую будет дозволено ножи втыкать.
А к исходу вторых суток все пошло прахом. Его, как говорится, накрыло, и накрыло наглухо. Как бы теперь воевода ни хотел смерти старого барона Берзиньша, Виктор жаждал ее гораздо больше. Настолько, что умри сегодня тот в своей постели или погибни от другой руки, и вовек не успокоился бы, может, чего с могилой учудил бы, а то и на родственничков открыл бы охоту, хотя и ненавидели они его. Но так просто не спустил бы точно. В СМЕЯНУ СТРЕЛЯЛИ!!!