— Это не для проекта, — сказал я. — Мне просто было любопытно. Во время своих странствий я видел меч, вполне острый и пригодный для дела. Несмотря на это, мне представили более или менее надежные доказательства того, что этому мечу более двух тысяч лет. Знаете ли вы такой металл, который мог бы служить и не ломаться так долго? Не говоря уже о том, чтобы хранить заточку?
Историй после ужина уже никто не рассказывал. Мартен простыл, и по мере того как его состояние ухудшалось, делался все мрачнее и язвительнее. А два дня назад у нас промок хлеб. Может показаться, будто это пустяк, но если вы когда-нибудь пытались поужинать куском размокшего хлеба после того, как целый день бродили под дождем, вы поймете, как это портит настроение.
— Ладно, — перебил я, глядя на Дедана. — Если у тебя есть идеи получше насчет того, как найти этих разбойников, — выкладывай. Поговорим как взрослые люди.
— Очевидно, нет. Но признайся же, что в целом мужчины крупнее и сильнее.
Я повторил этот жест левой рукой, растопырив пальцы. Темпи покачал головой.
Я заставил себя блуждать взглядом по комнате вместо того, чтобы неотрывно следить за Деданом. Темпи, в его красной одежде наемника, разглядеть было нетрудно. Он сидел лицом к очагу и смотрел, как скрипач настраивает свой инструмент. На столе перед ним стояло несколько пустых стаканов, и он распустил кожаные ремни на своей рубашке. На скрипача он смотрел странно: как-то чересчур пристально.