Но по безграничной милости Господа и Спаса нашего Иисуса Христа и их участь не была безнадежна. В четверг седьмой недели по Пасхе из Кирилло-Белозерского монастыря приезжал иерей и заложных покойников отпевал. Этот день назывался Семиком. Яму закапывали и вырывали новую. И новая стояла открытой до следующего Семика.
Если я не выслушаю всех этих людей, сказал он Устине, путь мой не может считаться пройденным. Тебя, радость моя, спасут наши добрые дела, а их можно ли явить на самом себе? Нет, отвечаю, не можно, только на других людях, и слава Господу, что Он нам этих людей посылает.
Я преподаю в школе русский язык и литературу, сказала Александра, но это здесь мало кого интересует.
Лошадь протяжно посмотрела на Арсения и не сдвинулась с места.
Не тронь его, он человек Божий, закричали прохожие.
Вчера меня не пустили в слободку. Сказали, что я несу с собой мор. Разве ты не боишься мора?