Светлана молча кивнула, повернула ключ в замке, распахнула дверь и повела Сергея в отделение экспертизы трупов.
Ватрушки были свежести и пышности просто-таки необыкновенной, и Сергей, несмотря на то, что всего полчаса назад вернулся от лаборантов, вместе с которыми пил обеденный чай с бутербродами, вонзал зубы уже в третье по счету изделие, вышедшее из-под умелых ручек Лялечки, жены Льва Станиславовича Таскона. Сам Таскон, принесший Сергею угощение, сидел напротив и с насмешливым удовольствием наблюдал за заведующим гистологией.
— Лариса Николаевна, — начал Саблин, — мать ребенка обращалась в поликлинику незадолго до смерти девочки?
— Было, — невозмутимо признался Сергей. — И что? Будешь учить меня дипломатическому этикету? Будешь объяснять, что надо держаться в рамочках и вести себя культурненько?
— Вы заблуждаетесь, Сергей Михайлович, таких методик нет. Все, что наработано в этой области, дает возможность делать только предположительные выводы. А в вашем заключении они выглядят бесспорными.
Баядина отвечала коротко, точно, строго в рамках поставленного вопроса, ни слова лишнего. То ли ее тщательно проинструктировали, то ли она так напугана и зажата, что просто не может говорить пространно. Но Сергей с удовлетворением отметил, что она хотя бы не лжет, не пытается ничего скрыть и закамуфлировать. Уже хорошо.