— Я не знаю. — Ранд потер лоб. Болела голова — ему никак не удавалось выбросить из головы тот сон. — Мой отец ей верит. По крайней мере, он согласен с тем, что нам нужно уходить.
Эгвейн и Найнив тоже чувствовали это: умиротворяющее спокойствие, покой красоты. Ранд готов был поклясться. На лицах женщин появились слабые безмятежные улыбки, они пропускали цветы между пальцев, приостанавливаясь вдохнуть их аромат и дыша полной грудью.
У Найнив под ложечкой вспух холодный комок. Значит, я одна из тех молодых женщин, от которых ты не отказываешься? Мы еще посмотрим, Айз Седай. Испепели тебя Свет, это мы еще посмотрим!
Рядом, отбросив назад плащ, на землю опустился, скрестив ноги, Лан. Перрин даже обрадовался такому соседству. Было бы неприятно посмотреть на Стража и увидеть, как тот отводит глаза.
— Благодарю вас, Миледи, — сказал Ранд. Он прикоснулся к шарфику, обмотанному вокруг его головы. — За все. В Двуречье есть обычай: гость преподносит скромный подарок. Боюсь, у меня ничего нет. Хотя, — добавил он сдержанно, — наверно, я кое-что рассказал вам о народе Двуречья.
И явилось это в те дни, как являлось раньше и как будет являться не раз, — Тьма тяжко легла на землю и омрачила сердца людей, и увяли листья, и пожухли травы, и умерла надежда. И возопили люди к Создателю, говоря: О Свет Небес, Свет Мира, пусть гора родит Обещанного, о котором говорят пророчества, как то было в эпохах прошедших и как то будет в эпохах грядущих. Пусть Принц Утра споет земле о зеленеющей траве и о долинах, полнящихся агнцами. Пусть длань Повелителя Рассвета укроет нас от Тьмы и великий меч справедливости защитит нас. Пусть вновь несется Дракон на ветрах времени.