Воронова Геннадия Ивановича (аплодисменты),
— Тьфу! — Шелепин аж сплюнул от досады и продолжил рассуждать уже вслух: — Нет, тут нужно что-то жесткое, даже армейское. Кстати!..
На секунду вспомнилось «прошлое будущее». Отец, когда-то в советском прошлом начальник райотдела милиции, в девяносто втором не выдержал чудес перестройки, ушел в бизнес и неплохо в нем преуспел. Мать всю жизнь преподавала историю и сумела часть своих знаний вбить в мою непутевую голову. Как чувствовала, что данный предмет очень пригодится в жизни. Младшая сестренка недавно вышла замуж, родила сына… Как они там, в будущем? На глаза непроизвольно навернулись слезы. Пришлось резким рывком вернуть себя в реальность, не время сейчас рефлексировать.
— Ах да! — перебил меня Жорес. — Ко мне однажды уже обращался товарищ Устинов! Правда, давно, вот память у Дмитрия Федоровича!
Молотила машинка будь здоров, только успевай заправлять ленту. Вот только при плотности записи около трех байт на сантиметр вывод мегабайтной книги грозил занять несколько километров бумаги. Не знаю, почему я даже не попробовал посчитать это заранее, просто в цейтноте на вопрос: «Нам нужен вывод на перфоленту?» — ответил: «Делай!» Так что пришлось выписать сотруднику премию, а машинку задвинуть в самый дальний угол.
Ну есть же нормальный Algol-60, это я помню из учебников. Собственно, оттуда же в голове осталась «закладочка», что академики, создавая Algol-68, довыпендривались до того, что его никто, кроме самых высоколобых, не мог понять и использовать. Поэтому благая идея кончилась плохо, преемником Algol-60 стал Pascal — куда более простой и понятный для народа язык программирования. Причем он оказался так живуч, что дотянул до школьных программ нулевых годов, разве что приобрел приставку Turbo (не представляю, зачем и что это дало на практике).