— Слышь, святой папаша, так, значит, твой Литль был на голову выше его? И в плечах пошире, да?
Хромец озадаченно чешет в затылке и смотрит куда-то внутрь меня невидящим взглядом. Но внезапно его взгляд проясняется.
— Вот что я вам скажу, — в разговор вступает Статли. — Что с вами будет, если вы пойдете с нами?
И так остаюсь в постоянной тревоге и душевном волнении.
— Ничего нет! — каркает вдруг четвероногий крестоносец. — Нет у нас ничего!
Приказ был весьма своевременным. Высокий борт франка оказался прямо перед нами. И на него полетели три каната с разлапистыми якорями-кошками на концах. Джон схватил багор и со всего маху всадил его в борт врага, уперся ногами в скамью и потянул изо всех сил. Ту же операцию проделали наш раненный в зад политрук и еще двое ребятишек из взвода Энгельса. Остальные выдали по противнику последний залп и с радостным ревом рванули на абордаж.