Та-ак, это еще что? Папа Хэб старательно выдирает у меня из рук мой лук. Да не дам — самому нужен! О господи!
Чего? Блин, приехали! Чего ж я тебе спеть-то могу?! Да я на данелагском, то есть — на энгаляндском до сих пор с акцентом говорю, куда уж мне петь?..
— Ну вот, я его искал, искал, а тут… едет и эль везет! — рявкнул здоровяк возмущенно. — Ну, я его… того… и вот…
— Извини, Рьмэн Гудкхой, но… Нет, клянусь святым Климентом! Я не был его другом, как он не был моим! Он был дерзок, он с самого начала предлагал меня повесить, и потом Альгейда… — он сбивается и умолкает, опустив глаза.
— Какую? Да вот эту! — И леди Исольда протянула вперед на всеобщее обозрение кусок пергамента, на шнурке которого болталась уже знакомая мне печать.
Ой, мама!.. Монах был с виду высокого роста, но когда встал со мной рядом, то я заметил, что он немного ниже, чем казался. По крайней мере, ниже меня. Но широкие плечи давали ему огромное преимущество. Так вот. Эта детинушка сел предо мной на корточки и, схватив двумя руками за щиколотки, поднял над землей. А потом, сделав упор, так вообще поднял над собой.