— A-а, так ты в этом смысле? Святой отец, — я обернулся к Туку, — вот тут просят изойти. Как ты считаешь: исходить или ну его?
Метрах в двухстах от частокола я останавливаюсь. Так-с, ну что: стрелять будем?
— Так эта… Один… Рыцарь… С ним отряд… — Он медленно считает в уме, а потом демонстрирует мне семь пальцев: — Во…
Похоже, что пожилой атаман сбрендил на почве неумеренных возлияний и непосильной мозговой нагрузки. Частично словами, частично жестами он поясняет мне, что лук этот — замечательный композитный лук, обтянутый лайкой, — полное барахло и что моя жизнь намного важнее, чем эта никчемная деревяшка!
— Сэр Стефен, а вы уверены, что это был именно стяг Святого Георга? Не замешаны ли тут рыцари Храма?
И встреча состоялась. Бурная и радостная. Статли со своими оболтусами не подкачали — первым же залпом положили три четверти конвойников и обеих лошадей, запряженных в переднюю телегу. А в этот самый момент я отправил на тот свет возницу последней подводы. И тут же бойцы взвода Энгельрика положили тыловых солдат, обрубили постромки у этого транспортного средства, после чего на дороге организовалась классическая «пробочка». Что называется: подходи, кто хочешь, и бери, что хочешь. А попробуешь сопротивляться…