Цитата #984 из книги «Облачный атлас»

У Аутуа был дядя, Коче, который плавал на борту зверобойного судна из Бостона, примерно с 1825 года. (Точного своего возраста мой безбилетник не знает.) Мориори очень ценились как матросы для таких судов, ибо, вместо воинской доблести, мужское население Рекоху «заслуживало себе шпоры» искусством охоты на тюленей и подвигами по части плавания и ныряния. (Например, прежде чем свататься, молодой человек должен был донырнуть до морского дна и всплыть на поверхность с парой моллюсков в руках и еще с одним во рту.) Вновь обнаруженные полинезийцы, следует добавить, были очень легкой добычей для недобросовестных капитанов. Дядя Аутуа, Коче, вернулся через пять лет, облаченный в одежды пакеха, с серьгами в ушах, со скромным мешочком долларов и реалов, со странными привычками (в том числе «дымным дыханием»), с несуразными клятвами и рассказами о городах и видах слишком уж отдаленных, чтобы их можно было описать на языке мориори.

Просмотров: 1

Дверь комнаты С105 приотворена. Недавняя попытка стереть с именной таблички слова «Доктор Сиксмит» закончилась неудачей — они только размазались. Через щель Луиза Рей наблюдает за молодым человеком, который сидит за столом и перебирает стопку тетрадей. Содержимое комнаты собрано в несколько упаковочных клетей. Луизе вспоминается отцовское присловье: «Порой достаточно вести себя по-свойски, чтобы быть своим».

Просмотров: 2

«Удар кастетом» — это действительно хорошо написанные, бесстрашно беллетризованные мемуары. Стервятники от культуры обсуждали их социологические подтексты сначала в передачах для полуночников, потом — в выпусках для тех, кто смотрит ТВ за завтраком. Неонацисты покупали «Удар кастетом» из-за разлитого в нем моря насилия. Домохозяйки из Вустершира покупали его, потому что он чертовски хорошо читается. Гомосексуалисты покупали его из чувства племенной солидарности. За четыре месяца тираж перевалил за девяносто тысяч, да, за девяносто тысяч экземпляров, и я, да, все еще толкую об издании в твердой обложке. Сейчас, когда я пишу эти строки, по «Удару» должны снимать художественный фильм. Во время банкета на Франкфуртской книжной ярмарке меня чествовали те, кто до того останавливался в моем присутствии, только чтобы соскрести меня со своих туфель. Одиозный ярлык «издатель тщеславных» сменился на другой, благообразный — «финансист творящих». Перечисления за права на перевод росли как снежный ком, падали, как территории в последнем раунде «Риска». Американские издатели — слава, слава, аллилуйя! — купились на зацепку «попранный-кельт-восстав-покарал-чванного-англосакса», и трансатлантический аукцион вознес первоначальную цену до головокружительных высот. У меня, да, у меня были исключительные права на эту платиновую гусыню, которая не переставала нестись! Деньги хлынули на мои пустые счета, словно Северное море, одолевшее голландские дамбы. Мой «личный банковский консультант», спекуль по имени Элиот Маккласки, прислал мне на Рождество фотографию своего отпрыска, своей мидвичской кукушки. Приматы у дверей «Граучо-клуба» приветствовали меня возгласом: «Приятного вечера, мистер Кавендиш!», вместо прежнего: «Эй, надо, чтобы за вас поручился кто-нибудь из членов клуба!» Когда я объявил, что сам буду готовить выпуск в бумажной обложке, на книжных страницах воскресных приложений появились заметки, в которых «Издательство Кавендиша» изображалось как динамичный, горячий игрок, окруженный облаком одряхлевших надутых гигантов. Я даже попал в «Файненшл таймс».

Просмотров: 6

— Да, но конец Шестнадцатой улицы — это не то, что сделал ты. Он довольно-таки прочно зафиксирован — планировщиками, архитекторами, дизайнерами, если только ты не пойдешь и не взорвешь какое-нибудь здание или что-нибудь еще. То, что происходит через минуту, определяется тем, что делаешь ты.

Просмотров: 2

(Позже, когда мы возвращались в «Мушкет», Генри признался: «Мне никогда бы и в голову не пришло назвать расу дикарей настолько отсталых, что они даже и копье-то не в состоянии метнуть прямо, «благородной»!)

Просмотров: 2