Когда я взбирался но веревке, держа сумку Мероним, Мауна-Кеа, вздохнув полной грудью, взвыла и так вскружила снег, шо я плохо различал землю, десять ветров раздирали нам лица, а пальцы у меня закоч’нели, и я на полпути кверху соскользнул на четверть пути книзу, и веревка ожгла мне руки, но я наконец взобрался на гребень в’рот, таща с собой сумку с добром Предвидящих в пронзаемых болью, пылающих и ободранных ладонях. Мероним была не так быстра, но до верха ворот ей оставалос’ уже немного, когда время ’незапно остановилос’.