— Во-первых, меня вам явно перехвалили, кто бы ни был вашим источником, Рупрехт, а во-вторых, мне отчего-то кажется, вы не настроены бежать, нападать или как-то иначе провоцировать меня на нечто подобное.
Сегодня Хауэр, все так же впереди, не оборачиваясь, дошел с вновь прибывшими до самой двери комнаты и, ступив внутрь, остановился, всем своим видом говоря, что распрощаться и уйти не намерен. Собственно, чего-то подобного Курт и ожидал, однако привычно недовольное, но непривычно серьезное лицо инструктора пробуждало к жизни мысли настороженные и неприятные.
— Руководство идею в целом одобрило, — продолжил Фридрих, — мы даже сделали три штуки и дали для испытания зондергруппе. Через полгода нам сказали, что заниматься совершенствованием мне никто не запрещает, но не для зондеров.
— … включая Императора, — докончил за нее Рудольф, — я в курсе. Почему я прощаю вам подобные высказывания, госпожа фон Рихтхофен?
— Чего о ваших не скажешь, — желчно отозвался барон. — И вы сами заметили (хотя я и не сомневался в этом ни на мгновение), что конгрегатские вояки будут врать напропалую, причем так, что любой политик им позавидует. Как вы намерены вычислить предателя среди них?
— Записку? — переспросила она, удивленно приподняв брови, когда солдат подал ей аккуратно сложенный клочок бумаги. — Кто передал?