Цитата #1285 из книги «Утверждение правды»

— К счастью, нет. Бог миловал. Правда, не помиловал одного из личных стражей Его Высочества. Сам наследник жив и даже здоров. А теперь самое неприятное, парни… Я не буду крутить, скажу прямо, дабы сберечь всем нам время. Посторонних в лагере нет. Думаю, вы поняли, что я хочу сказать.

Просмотров: 5

— Иными словами, — осторожно подытожил он, — вы полагаете, что они искренни?

Просмотров: 5

— Послушайте, майстер Хауэр, — явно всеми силами сдерживая раздражение, поинтересовался наследник, — а эти беличьи скачки вообще кто-то, кроме вас, может повторить?

Просмотров: 4

— Господь с вами, майстер фон Юнгинген, я не хочу никого заставлять. Да, у меня самого недостанет ни людей, ни судов, ни опыта для такой экспедиции… Что ж, с моей стороны будет просто преступно хранить этот документ в тайне, препятствуя прочим христианским правителям принести, возможно, свет Христовой веры иноземным язычникам, погибающим во тьме своего невежества. Если я не услышу от вас согласия, я предам огласке как сам факт наличия этой карты, так и, собственно, ее саму. Просто разошлю моим собратьям-королям по копии. Даже если среди них будут враги трона, будут и союзники или просто терпимые; и пускай Винланд достанется тому, кто сумеет им овладеть. А следом потянутся прочие, в том числе и Империя, посему хоть что-то, но достанется и нам. Правда, тогда уже не будут иметь смысла размышления над тем, что сумеет урвать себе Орден. Увы, европейские короли — люди, не склонные делиться своим добром. А главное — папский престол не отличается подобными благими стремлениями, что гораздо хуже. И хуже не мне одному.

Просмотров: 7

— Так, — оборвал его Курт, воспрещающе вскинув руку. — Альфред. Покуда ты не завел ту самую песню о том, что теперь нельзя никому верить, и мир теперь не станет прежним, и солнце погаснет, и земля разверзнется, послушай меня. Я всегда ценил твое мнение в том, что касалось твоей службы, ты это знаешь. Послушней меня у тебя ученика не было. Я никогда тебе не возражал, не вставал в позу, не пререкался, но сейчас — сейчас ты городишь чушь. Сейчас ты делаешь то, от чего предостерегал меня: поддаешься чувствам. Ты непревзойден в своем деле, но, видимо, эта жизнь взаперти сделала тебя уязвимым для того, что прежде оставалось где-то там, вне твоих глаз и ушей. Позволь я расскажу тебе кое-что, Альфред? Ты не видел курьера, который был арестован год назад, потому что был уличен в передаче посланий одного из отделений местному князьку; и слава Господу, что речь шла о вещах неважных, а князек был озабочен лишь материальными благами и интересовался лишь тем, в чьих руках нынче больше власти. А кое о чем ты попросту забыл; к примеру, о служителе кураторского отделения, который наложил на себя руки, потому что в его дверь ломились твои парни, чтобы арестовать за измену. Вспомнил? Конгрегация не порождение ангельских сфер, она — собрание людей, со всеми людскими пороками и грехами. Так было и так будет. И могу отдать на отсечение правую руку, что Браун — не последний тому пример. А теперь, когда ты это осознал, напомню другое: я не один десяток раз рисковал собственной шкурой, чтобы только исполнить свой долг. Бруно — тоже. И еще многие и многие в Конгрегации, и в том числе те парни, что сейчас сидят в своих комнатах, и им, Альфред, не менее скверно, чем тебе. Они, жизнь свою положившие на служение, сейчас так же беснуются и сокрушаются оттого, что кто-то из них оказался с гнильцой. И каждый думает о том, как теперь смотреть тебе в глаза. Они знают, что сейчас ты говоришь мне, что думаешь; знают, и потому готовы в лепешку расшибиться, чтобы доказать тебе, что стоят твоей веры в них. И они — стоят. И докажут. Все, что нужно — это чтобы ты не начал теперь видеть врага во всем окружающем мире.

Просмотров: 9