— Я не знаю. Молва пущена; Матиас и Эрвин говорили с оруженосцем одного из рыцарей — мальчишка слышал переложение этих слухов от своих сотоварищей, которые слышали это в городе. Кое-кто поговаривает, что именно этого нам и надлежит ждать.
— Как часто меняется здесь охрана? Я разумею — ведь они не сидят в лагере безвылазно? Они ведь сменяются свежими людьми?
Согласно всем предписаниям подобные расследования надлежало начинать с обыска — как жилищ подозреваемых, так и их самих. Однако искать здесь было решительно негде, да и вряд ли люди, собравшиеся в эти дни в этой крепости, будут делать такие очевидные глупости, как запрятывание компрометирующих записок или пузырьков с ядами в столь очевидных местах, как собственное обиталище или одежда. Обыскивать же все здание бывшего монастыря, как это было бы сделано, имейся при майстере инквизиторе штат помощников и следователей рангом пониже, в одиночку будет глупой и ненужной тратой времени…
— В смысле сорока дней, — пояснил Бруно, подтолкнув свое начальство к двери. — Есть очень хочется.
— Гм… Я бы так не сказал, майстер Гессе, — возразил, наконец, фон Майендорф. — По крайней мере, что касается нас троих.
На запястье руки в черной перчатке у человека напротив не было коротких деревянных четок.