— Не в том смысле, что ты подумал. Просто часть карателей в камуфляже, часть в своей черной робе. А у нас с тобой — куртки черные, штаны черные. Причем уже такие замызганные, что форма это или нет, сразу не поймешь. А так: возьмем вражьи каски, нацепим разгрузки и по силуэту станем БОГСовцами. Это даст несколько секунд форы в бою.
Самое смешное, что как только решил, что делать, жить сразу стало проще. Во всяком случае, метания, как внутренние, так и внешние, прекратились. Поэтому через три дня после нашего разговора с «профом» за Ваниным ехал даже без какого-либо внутреннего мандража. А чего там трястись? Номер его палаты я знаю, и пройтись до нее, вроде как в поисках Белкина, труда не составит. И записку Лешке сунуть, чтобы его соседи этого не увидели, тоже не проблема.
— Не знаю еще. Но ты таким ужасным голосом вопил откуда-то с небес, что все сразу испугались и сдернули в укрытия.
— Точно, — и в двух словах обсказал, что же произошло несколько минут назад. — Эти гниды сделали вид, будто начали атаку, а когда мы обозначили свои огневые точки, врезали по нам так, что только перья полетели! Одного человека мы потеряли. И ведь с гранатомета тот БТР не достать! Деревья мешают, да и прячется он быстро, — тут Игорь обратил внимание на меня. — Чего рука в крови? Зацепило?
— Ну а как вам тут вообще? После ваших реалий, небось, себя словно в раю ощущаете?
— А теперь по заявкам передовой общественности — самая демократическая станция из всех возможных — «Либеральная Москва»! Слушайте и не говорите, что вы не слышали!