Матюгнувшись в бессильной злобе, я еще несколько секунд смотрел, как танки ползают по саду, выбирая наиболее удобные места, а потом, спохватившись, выдернул из разгрузки сигнальную ракету. С шипением та ушла в высокое синее небо, оставляя за собой отлично видимый хвост черного дыма. Ну вот, теперь колхозники Заречного предупреждены о появлении тяжелой бронетехники у противника.
— Как к нам лучше от автовокзала подъехать?
— Да-а? — Потом замолк, немного подумал, прикинул и резюмировал: — Надо же! Не думал, что Россия промышленных товаров экспортирует больше, чем СССР.
— Слушай, парень, хорош звиздеть! Я уже понял, что вы крутые до невозможности и вырежете всех моих родственников, а также собак и соседей, если что-то пойдет не так. Поэтому закругляйся и тащи сюда своего кента. Только не телись, а то у меня и без вас дел по горло…
— Это хорошо, что вы меня за союзника держите. Только вот как же быть относительно здешнего Корнева? Неужели этот мудак, продавшийся Бюро и являющийся моей копией, никак не повлиял на ваше отношение? Ну хотя бы чисто психологически?
— Вострикова в ногу ранили. Вроде кость не задета, но кровило сильно. Он почти сразу сомлел. Его тот парень-колхозник, что нами оставался, утащил в тыл.