— Сок обязательно должен быть свежим. Мне его отжали утром на рынке. — мама продемонстрировала зелененькую жидкость и передала Ару. — Пить требуется на сытый желудок и никак иначе.
Окружающий пейзаж мгновенно стал каким-то расплывчатым, и весь мир заметно потускнел, а потом я перестала думать об Эране. Слышать его не хочу, сволочь блондинистая!
Однако от возмущения отвлекло движение справа. В следующую секунду на меня набросилось нечто мокрое, рычащее, и очень номер четыре напоминающее.
— Кирюш, — мама выбралась на берег, встала, руки в бока уперла и весело так, — как мы их, а?
И я побежала искать маму и новый сейр заодно.
Вспомнила… поежилась и… И что тут скажешь, если его единственной просьбой было — 'Не лги мне'. Но 'не лгать' как-то не выходило. Эран — правитель, мама — всенародная любимица, особенно после того, как были обнародованы преступления папиной бегемотихи, и потому к маме обращаются те, кто… скажем так, судьбой обижен. И попробуй я расскажи Эрану, что четыре дня назад мы фактически сожгли и чуть-чуть ограбили дом одного из воинов первой руки хассара, чтобы инсценировать смерть двух его жен и трех детей, которые сейчас летели на Нгеру. А грабили, чтобы у них просто были деньги. Эран подобного не поймет, он считает, что все нужно решать по закону. А это прилюдные разбирательства, да и детей бедным женщинам никто не отдал бы. Ну а мама… как и я не смогла пройти мимо чужой беды. Вот и получается — скажи я правду, будут проблемы у меня, у мамы, да и нами спасенных вернут на Иристан. А если буду лгать, проблемы коснутся лишь меня. Паршивый расклад.