— То есть все просто? — недоверчиво спросила я.
'Кира, — глас капитана казался каким-то усталым, — доверься мне'.
И когда корабль, поднимая толщи воды, уже был в пределах видимости, я вновь воздела руки к небу, чтобы изобразив низкое приседание с прогибом, все из той же стрип-пластики на которую мы с Микусей одно время ходили, развернулась к воинам.
Судя по взглядам, меня тут никто не понял.
— Он не виноват, мама, — я вытерла слезы, — не виноват, понимаешь? А он столько лет страдает и винит только себя, мам!
И все же, несмотря на откровенную неловкость ситуации, я вдруг поймала себя на мысли, что они удивительно гармонично смотрятся вместе. Он и она, на скалистом берегу, обрамленном кустарниками, ветер развевает ее темные локоны, заставляя их касаться его кожи, солнце озаряет эту удивительную картину…