В Мельине царит глухая ночь, но Сежес, бывшая глава бывшего Голубого ордена Лив, похоже, не спит никогда. И упрямо зовёт её, Сеамни Оэктаканн, «повелительницей», словно она, бывшая рабыня Дану, и впрямь полноправная императрица.
— Я обдумаю. — Ничего не переделаешь, Хедин, Познавший Тьму, и боль, что всегда с тобой, не должна помешать исполнить главный долг.
Клара усмехнулась. Описание сделало бы честь какому-нибудь патеру Фруммино, с кафедры возглашающему анафему злокозненным малефикам и творящим зло ведьмам с ведьмаками.
— Нет смысла спорить. — Хрустальная чаша поднялась в её руке. — Ах… — глаза полузакрылись. — Всемогущие силы, сколько же времени… сколько же… — голос её дрогнул, ломаясь.
Сонная Зоська заворчала было, не желая выпускать тёплого и пушистого котёнка, устроившегося у неё под боком, но, едва услыхав «Лететь! С папкой!» — подскочила словно ошпаренная.
— Госпожа Клара, господин Аветус… о, Чаргос, парень, и ты здесь? Доброй ночи вам, хотя какая она, к силам подземным и прочим, добрая!