Тут надо заметить, что вообще-то все посвященные хоть в какие-то тайны мою шестерку таки побаивались. Константин Аркадьевич в этом смысле оказался исключением, но зато он почему-то до дрожи в коленках трусил не то что при виде, но даже при упоминании имени Татьяны.
По словам Димы, Мари отравили мышьяком. Я даже почувствовал некоторую обиду — все-таки царственная особа, а ее потчуют таким тривиальным ядом, чуть ли не дустом… Но с другой стороны, теперь ее жизнь была вне опасности. Мари мирно лежала под капельницей, с промытым желудком и кишечником.
Через два дня Гоша приехал из Москвы, и я познакомил его со своими дальнейшими планами по развитию наше-вильгельмовских отношений.
Кстати, подумалось вдруг мне, а не вспомнить ли молодость и не махнуть ли в Крым на мотоцикле? Правда, тут бензина в дороге не найдешь, придется «оку» с цистерной гнать в качестве сопровождения. А почему только одну «оку»? Пусть едут штуки три, и грузовичок на ее базе, «нара», в качестве бензовоза. Действительно, и как это я до сих пор не удосужился ударить автопробегом по бездорожью и разгильдяйству? Технику надо испытывать не только на полигоне.
Впрочем, у эскадры имелись приспособления для облегчения этой задачи — два разведывательных автожира и «тузик». Последний мог быть не только разведчиком. Если английский флот вмешается в Пашин бизнес, то ему можно будет и истребителем поработать, ведь у англичан корабельные самолеты — это «скауты», копии нашего «святогора», — машины неповоротливые, тихоходные и безоружные. Сбивать таких одно удовольствие, а учитывая, что раций на них нет, сбитые будут просто бесследно пропадать в волнах бескрайнего океана…