Почему-то в этот раз в нашем сияющем мире звучала лавандовая нотка грусти, но это было уместно. Мы парили, перетекая друг в друга, сливаясь и расходясь вновь, как расходится радугой, пройдя сквозь кристалл хрусталя, белый свет. Я поцеловала Шона в нос, а он засмеялся. Казалось, что мы летим среди звезд, разбрасывая искры и рассыпаясь фейерверком, попеременно взрываясь сверхновыми и сияя ласковым светом. А потом Шон распихал нас. Я была полна магией, и в глазах больше не было печали. И мир вокруг вновь стал правильным, без грязи и скверны.