Но тот явно не был настроен держать речь. А высунулся лишь по причине застарелой привычки к озорству и сумасбродству.
— Долго придется ждать, пока господин капитан очухается… — пробурчал старик.
— Моя рука дрогнула, когда ты сказал… то, что сказал, — признался садовник. — Прости…
— Не удивлюсь, — проворчал молчавший до этого Оттар, — что на заднем дворе или в очаге человечьи кости валялись.
По рядам зрителей пронеслись вздохи изумления и ужаса. Даже стражники попятились подальше от кольев у края Рва.
— Конечно, — пожал плечами Кай. — Вступая в схватку, ты тем самым признавал нереальное за реальное, самому себе доказывая право Твари на существование. Уничтожить своего врага ты мог только одним способом — осознать то, что Тварь — всего лишь фантом. Созданный тобою же призрак твоего ужаса. Ты веришь, что чудовище может ранить тебя — и оно ранит. Потому что тело всегда подчиняется разуму. Разум — вот самое страшное оружие человека. И в той битве это оружие повернулось против тебя самого.