– А, мать его!.. – Агент I разряда бросил конверт на землю.
Теперь красинский вопросительный взгляд, в упор уставленный на меня, требовательно ждал какого-то ответа.
– Газета должна начать выходить уже в июле, и у меня нет никаких сомнений в том, что наша статья появится в ближайших номерах, – продолжал Лазарь.
– «Прикрыть собой» – значит очень убедительно продемонстрировать свой отказ не только от роли лидера антибюрократической оппозиции, но и вообще от претензий на место одного из ведущих руководителей партии. Нет авторитетного лидера – значит, нет и весомой оппозиции. Вам придется постараться, чтобы ваша «капитуляция» была принята большинством ЦК всерьез. Изобразите усталость от борьбы, разочарование в собственном политическом будущем. Не ведите политических кампаний, притворитесь уставшим, почти сломленным. Это позволит и вам, и вашим сторонникам остаться в рядах партии, сохранить кадры, сохранить связи. Тихо, не слишком высовываясь, работайте снизу, если ваши разговоры о партдемократии всерьез. Не бейтесь за руководящие посты, за собственные кадры губернских партсекретарей и членов коллегий наркоматов – на этом поле вас легко сомнет Секретариат ЦК, – а осторожно играйте на противоречиях бюрократических кланов.
К счастью, отправлявшееся в Кенигсберг воздушное судно, выкаченное у меня на глазах из деревянного ангара, было новенькой машиной и выгодно отличалось от разношерстной коллекции ветеранов, из коих некоторые непонятно почему не разваливались прямо на стоянке. Во всяком случае, узлы и детали, примотанные друг к другу проволокой, а то и шпагатом, были для них не редкостью, и уж большинство аэропланов пестрело разнообразными заплатками.