– Из перчаточной и делали. Чтобы совершенно не стесняла движений и была незаметна под одеждой, – поясняю ей.
Оказывается, что здесь, в Коммунистическом университете, ведет занятия и еще один человек, с которым я был бы не прочь познакомиться, – Давид Борисович Рязанов. О нем мне со смехом рассказал Адам Войцеховский. Оказывается, Рязанов у них читал курс лекций по истории социализма. И вот однажды какой-то студент выразил сомнение в том, что Робеспьер имеет право именоваться революционером. Давид Борисович пришел в такое возбуждение, что все оставшиеся занятия посвятил доказательству тезиса о революционности Робеспьера. В результате весь курс приобрел обширнейшие и уникальнейшие знания по истории Великой французской революции, но вот изучение курса истории социализма было сорвано.
(«Стоп! Ведь на этой самой улице в Виктора Валентиновича и стреляли в 1923 году!»)
– Ну меня ты уже знаешь. Будем знакомы, – протягиваю ему руку.
Однако собственной растерянности от себя не скроешь. Что же ты думал, дорогой, что и дальше будешь безнаказанно швыряться камушками из-за угла? И никто ничего не прочухает и ответную шпильку тебе в одно место не всунет? Поиграл – и будет. Game over.
И далее в письме излагалась история, как я был по делам своей фирмы в Эстонии и, имея там встречи с правительственными чиновниками, узнал от них весьма тревожные новости. Они обмолвились в разговоре, что эстонской полиции стало известно о подготовке коммунистами мятежа в столице. В связи с этим принято решение открыть охоту на руководителей Коммунистической партии Эстонии с целью их убийства, а сам мятеж армия и полиция намерены использовать как предлог для полного физического истребления эстонских коммунистов.